13 июня, Пятница вечер (20:00-22:00)

Романова вновь посмотрела на часы. Без пятнадцати десять. Вздохнула.
[Ещё пятнадцать минут, и пойду. *зевок* Спать хочется. *глоток кофе* Даже кофе не помогает.]
Надцатый по счёту пластиковый стаканчик улетел в урну. Алиса покосилась на визитку, которая лежала рядом на стуле.
[И ведь не с чего позвонить. Никто даже не хочет дать свой сотовый. Скряги.] - уныло подумала она. Раз за разом, Романова крутила в своей голове показания, которые давала Изольда врачам, - [Зазвонил сотовый, и Ариса взяла трубку. Просто зазвонил. И она ответила. На ходу. Господи, ну что за идиотизм! Даже ребёнок догадался бы сначала хотя бы остановить лошать.] - Алиса тяжко вздохнула. Затем встала, подобрав визитку. - [За ней здесь приглядят. А я приду завтра. Обязательно.]
Порощавшись с доброй аптекаршей, которая забесплатно угощала её кофе, Романова вышла из здания госпиталя, по дороге соображая, где находится Вилла.

Городской госпиталь => Ворота Виллы

Отредактировано Алиса Романова (2008-04-08 19:14:54)

Торговый комплекс «La Civetta» ==> Городской госпиталь

(14 июня, суббота, почти пустая больничная палата, раннее утро, около половины пятого)

Недовольно скрипнула одна из больничных коек в углу палаты, и девушка, перевернувшись на другой бок, постаралась плотнее завернуться в тоненькое одеялко. Ей было холодно, несмотря на то, что в помещении была открыта всего одна форточка, а на улице стояла теплая южная ночь. Но девушку уже около часа колотила нервная дрожь, и сон не хотел возвращаться, хотя – она это точно помнила – вчера вечером, еще до захода солнца, рухнув на кровать после многочисленных обследований, она отключилась моментально.
Но сейчас, когда жесткая потребность во сне отпала, независимо от того, что девушка по собственному-то желанию поспала бы с удовольствием еще немного, а потом еще немного, организм принялся напоминать о себе иными потребностями. Нет, в дамскую комнату пробудившейся барышне не требовалось.
Молодое, еще полное сил тело выздоравливало и требовало быть здоровым – а потому болело, саднило и чесалось везде, где только можно было вообразить. По крайней мере, девушке казалось именно так. Мышечная тягучая боль от ушибов переплеталась с режущей от еще не до конца затянувшихся ссадин и царапин.
Радовало только то, что голова больше не болела. В голове образовалась приятная легкость, ее обладательница совершенно не ощущала собственных мыслей, и словно бы парила над собственным сознанием, никак не вмешиваясь в его странную деятельность по поддержанию организма в стабильном функциональном состоянии. И она с огромным удовольствием насладилась бы таким приятным подарком судьбы, если бы к реальности ее не возвращали остальные части туловища, которые, по странному стечению обстоятельств, у нее имелись с рождения помимо головы. Кроме всего прочего, болели глаза, возмущенно заявлявшие, что, если мозг и получил достаточное для себя количество отдыха, это еще не означает, будто остальные органы сенсорного восприятия чувствуют себя так же хорошо.
Раздраженно скрипнув зубами и осознав, что уснуть снова не удастся, девушка одним движением откинула одеяло и резко села на кровати. Этого ей делать, конечно же, не следовало, хотя бы из соображений безопасности, и она, шипя от боли и полушепотом выговаривая самой себе все, что она сама о себе думает, прошлась по палате до встроенного в стену умывальника.
Плеснув холодной водичкой в лицо и облизнув разбитую губу, откликнувшуюся металлическим привкусом, девушка облегченно прикрыла глаза и еще долго, наслаждаясь ощущениями от фактуры ткани, утиралась вафельным полотенчиком, за неимением иных пациентов, предоставленным в полное ее распоряжение.
Девушка так, с полотенцем, и вернулась к своей кровати. Руки бессознательно заскользили по простыне, зарылись под подушку, затем девушка со вздохом обняла подушку и прижалась к ней щекой. Затихла.

(около девяти утра)

Медитация продолжалась довольно долго, по крайней мере, до тех пор, пока за окном совсем не рассвело. Девушка вздрогнула и, открыв глаза, завертела головой. Кажется, она не заметила, как ночь незаметно превратилась в день.
Отбросив полотенце, девушка снова поднялась с кровати, и взгляд ее зацепился за лежащий на прикроватной тумбочке планшет с диагнозом. Она изучала его вчера перед сном. И помнила, что положила его после этого на тумбочку. И прекрасно знала, что в нем было написано. И еще – это никак не укладывалось в голове и жутко раздражало. Рука сама потянулась к записям, словно девушка желала убедиться, что ничего в них не изменилось.
«Травматическая ретроградная амнезия», - черным по белому вещал диагноз. – «Есть вероятность осложнений. Возможно диссоциированная селективная амнезия… причины…»
Нет, написанное за ночь не изменилось. Раздраженно швырнув планшет обратно на тумбочку, девушка отвернулась от кровати вовсе и подошла к окну.
Она отлично запомнила, что у нее амнезия. Она не помнила, как ее зовут и кто она вообще такая, но все умные слова диагноза прекрасно понимала и запоминала. Врачам это внушало надежду. Вчера, во время обследований, каждый из них словно почел своим долгом убеждать ее в том, что память, вероятнее всего, полностью вернется к ней буквально через пару дней.
Как будто это могло ее успокоить.
Выругавшись про себя, девушка стукнула кулаком по подоконнику и уставилась в окно. Окно выходило на больничный сад, где сейчас, в столь ранний час, никого не было.
В данный момент даже это почему-то раздражало. Впрочем, раздражало, конечно, не это, а, скорее, осознание собственной беспомощности перед обстоятельствами, однако в такой ситуации любая мелочь становилась лишним поводом для раздражения.
Девушка закусила нижнюю губу и с ненавистью уставилась на какую-то пичужку, присевшую на ветку ближайшего к окну дерева. Почему-то для девушки стало очень важным немедленно выйти во двор и нарушить тишину и умиротворение больничного садика. Немедленно нарушить. Немедленно и грубо.
Она оглянулась на часы, висевшие на стене палаты. Завтрак в больничной столовой уже начался, и все больные, способные самостоятельно передвигаться и находящиеся в относительно здравом уме и в относительно твердой памяти, наверняка уже потянулись к еде. Ей же завтракать не хотелось.
Тем лучше – девушка передернула плечом. Значит, никто не помешает ей нарушать уединение больничного садика, где она сможет творить, что захочет. Хоть плясать канкан. Удовлетворенно хмыкнув, девушка отошла от окна и, покинув палату, спустилась к черному ходу, чтобы выйти на улицу.

Отредактировано Бьянка Сиеза (2008-04-29 23:49:00)

Вообще-то во время обследования врачи настоятельно рекомендовали девушке придерживаться постельного режима, советуя лишь ненадолго выходить из палаты в столовую для приема пищи и, может быть, один-два раза в день на лечебно-профилактическую прогулку по садику в сопровождении медсестры. Однако сейчас девушке было проще сделать вид, что она об этом забыла, чем отказаться от желания выскочить на волю из душного здания больницы.
К счастью или к несчастью ее никто не остановил. Медсестры, по всей видимости, были заняты завтракающими пациентами, а врачи по коридорам стационара особо не ходили.
Выбравшись из палаты, девушка подивилась тому, как ей вообще удалось уснуть там вчера. Сейчас казалось, вернись она туда, и ее задавят стены, а сверху еще упадет потолок. Нет уж, спасибо, усмехнулась девушка. На улице дышалось куда привольнее, несмотря на припекающее солнце. Тем более, что в тени деревьев было относительно прохладно.
Девушка, чувствуя себя несколько пристыженной, тихо пошла по дорожкам, недоумевая, как ей вообще в голову могла прийти идея раздражаться на все вокруг. Резкая смена настроения даже испугала ее, и она, закусив губу, долго шла, глядя только себе под ноги.
Мысли давили, из-за них на глаза медленно наворачивались слезы, поделать с которыми девушка ничего не могла. Она даже понять не могла, сердят ее эти слезы, печалят или радуют. Не соображая, что делает, но отдавая себе отчет в том, что делает это для того, чтобы не разреветься в голос, девушка, сойдя с дорожки, буквально вцепилась в близ растущее дерево и обняла ствол, чтобы удержаться на ногах.
Сейчас ее колотило, как в ознобе.

Девушка, пожалуй, могла простоять так, вцепившись в дерево, довольно долгое время, учитывая, что отрешенность ее от реальности в данный момент была в достаточной степени высока, но неожиданная помеха в виде выскочившей на улицу и окликнувшей ее медсестры, вернула разум с небес на землю. Девушка вздрогнула и обернулась в сторону госпиталя. От двери к ней спешила работница больницы, испуганная, всплескивающая руками и, конечно же, спешащая на помощь.
- …я так и знала, что кого-то вижу в окне! Так и знала! Милая, что же вы гуляете в неположенное время? Часы для прогулок… а сейчас вообще завтрак… Ой, да кто же вас мог выпустить? Совершенно не понимаю, как вы проскочили на улицу. Давайте я вам помогу, - щебетала, подбегая, медсестра, и постаралась отлепить девушку от дерева.
Ту передернуло. От прикосновения чужого человека стало дурно, плечи непроизвольно вздрогнули, девушка, резко отпуская ствол, отшатнулась назад и, поскользнувшись на непросохшей из-за росы и тени травы, неловко села на землю, едва успев подставить руки, чтобы смягчить падение. Тело протестующее застонало тупой тянущей болью, больше всего похожей на мышечную, а в голове зашумело.
- Что ж вы так? Ох, милая, обопритесь о мою руку, я помогу вам встать и проведу в палату. Вы можете встать? Может, позвать санитаров, - медсестра, кажется, встревожилась, отчего защебетала еще быстрее.
Ее голос действовал на нервы сильнее боли. Плохо контролируя себя, пациентка вдруг резко отмахнулась от протянутых в более чем дружелюбном жесте рук и сорвалась на крик:
- Да оставьте же меня в покое!
Медсестра отпрянула, закусила губу и, испытующе поглядев на нервную барышню, заспешила обратно к госпиталю, громко подзывая санитаров.
Оставленная на время пациентка, подтянув к себе колени, закрыла лицо руками и попыталась закрыть так же еще и уши. В голове с хаоса и беспорядка все словно обрывалось в вакуумную пустоту, мысли то возникали анархичной грудой и наваливались всей своей тяжестью, то внезапно пропадали, не оставляя после себя и следа. От этих натисков собственного подсознания девушке казалось, что кто-то огромный и страшный, вроде морского чудовища Кракена, непрестанно подхватывает и швыряет ее, как камешек, который оно вознамерилось добросить до горизонта.
Ощущение падения только усилилось, когда к ней, в сопровождении вездесущей медсестры, подскочили санитары и один из них попытался приподнять девушку. Вцепившись всеми десятью пальцами в ткань его халата, она едва не закричала снова, но, вместо этого, чувствуя, как от тошноты и головокружения теряет контакт с окружающим миром, лишь шевельнула губами в попытке что-то сказать. Скорее всего, она хотела попросить, чтобы ее, в конце концов, не мучили дурацкими предложениями помощи, но вместо этого как-то неожиданно потеряла сознание. Глаза у нее закрылись, и из-под опущенных век все-таки показалась слезинка – та самая, которой она не давала воли, пока обнималась с деревом. Впрочем, слезинки никто не заметил. Переполошившиеся санитары, громко требуя доктора, унесли лишившуюся чувств девушку обратно в здание госпиталя.

(за полдень)

Неожиданно придя в себя, девушка обнаружила, что вновь лежит в больничной палате, на знакомой уже кровати, укрытая теплым и вполне даже мягким, но казенным до постылости пледом. Чьи-то заботливые руки сменили на новый мокрый компресс, помещавшийся на лбу. Прохладная влажная ткань как будто впитывала в себя головокружение и болезненные ощущения, однако чувство отвращения поглотить, кажется, не могла.
Девушка пошевелилась и сфокусировала взгляд на радушно склонившейся над ней медсестре. Та улыбнулась:
- Пожалуйста, не вставайте, доктор сказал, что вам нужно полежать какое-то время, чтобы прийти в себя. Мы не стали колоть вам успокоительное в надежде, что припадки больше не повторятся, однако ж, вы нас здорово напугали. Как вы себя чувствуете? Голова не болит?
Пациентка отрицательно мотнула головой и равнодушно отвела взгляд, уставившись в потолок.
- Думаю, если вы отлежитесь сейчас, доктор разрешит вам самостоятельно спуститься к обеду. Обед скоро начнется. Вы голодны? Вы ведь не завтракали.
- Пить… хочется… - девушка не повернула головы, без интереса разглядывая едва заметное пятнышко на потолке.
- Конечно, конечно, - чему-то обрадовалась медсестра и вскочила на ноги. - Сейчас я принесу вам стакан воды.
Пациентка проводила ее взглядом и, едва она скрылась за дверью, рефлекторно подняла руку, срывая с головы компресс, и с почти заметным постороннему наблюдателю (впрочем, отсутствующему) удовлетворением отшвырнула его в сторону. Проследив за полетом мокрой тряпки – иных ассоциаций не возникало, - девушка неожиданно почувствовала досаду.
- Да какая, собственно, разница? - шепнула она в подушку риторический вопрос, не требующий ответа, и отвернулась от тряпки вовсе.
- Ваша вода, - благодушно возвестил знакомый щебечущий голосок, вырывая отвернувшуюся к стенке барышню из потока собственных мыслей в реальный мир. Та открыла глаза и повернула голову к подошедшей медсестре.
- Спасибо, - ровно и вежливо поблагодарила пациентка. - Я случайно дернулась, и компресс, кажется, упал, - махнула она рукой в сторону валяющейся метрах в трех от кровати тряпки, - а сил встать нет. Я нечаянно, - девушка слабо улыбнулась, словно просила прощения за свою неловкость.
- О, ничего страшного! - поспешила успокоить больную работница госпиталя. - Только не волнуйтесь, пожалуйста, я… - она в недоумении подняла компресс, - я могу принести еще льда и другой компресс… - каким-то сомневающимся голосом произнесла она. Кажется, до нее стало доходить, что, чтобы компресс «случайно» улетел на такое расстояние, нужно очень постараться.
- Благодарю вас, - девушка снова обезоруживающе улыбнулась, - голова уже совсем не болит. Думаю, я просто спокойно полежу.
- Конечно, конечно… - повторила медсестра, переводя подозрительный взгляд с тряпки на девушку. - Набирайтесь сил, отдыхайте. Мы зайдем к вам с доктором минут через сорок.
И, захватив компресс, а так же ванночку с растаявшим льдом, она, наконец, оставила свою подопечную одну.

Отредактировано Бьянка Сиеза (2008-05-04 19:54:57)

-Лошааааадка....
-Ёжииииик...
В окно ворвался прохладный ветерок, забравшись под лёкгое "одеяльце", вернее даже - простынку, которой была накрыта Ариса... хотя... если быть совсем честным, этой простынки уже давно на ней не было - та вот уже пару часов была скомкана и забита ногами в угол кровати. Так что перед ветром стояла лишь одна преграда - пижамная рубашка, которую ему не составило труда преодолеть и забраться под неё, вызывая лёгкое раздражение, заставив сжаться в клубок. Сон немпного отступил, но этого не было достаточно, что бы проснуться. Но тут скрипнула дверь... теперь уже сквознячок заставил совсем сильно сжаться в комок, ещё больше отгоняя сон.
-Ло.... ка...
-...жик....
Сон пропал совсем, когда уже до боли знакомый голос буквально вырвал из сна... Чуть приоткрыв глаза на встречу этому миру, она всё ещё припоминала его... голос... где она его слышала? Может.. в тумане?
[Да в каком к чёрту, тумане?! ...стоп... ёжик что ли? ...или лошадка? ...а я вообще где?]
Сон-то может и отступил, но вот мысли после него ещё не прояснились. Сев в кровати, слегка потрёпанная, она осмотрелась: снова те же стены, снова та же койка, снова та же палата, снова тот же госпиталь... наверное... уже в который раз она обнарыживает снова всё то же самое. Но вот взгляд выхватывает какое-то отличие, между тем, что было, и тем, что есть. В дверях стояла какая-то знакомая "мальчикоподобная" девушка.
[Это... это кто? Так... я в госпитале, это я уже поняла... а это... А... А... Ал... что-то такое...]
Набрав в лёгкие побольше воздуха, она несмело произносит имя, взглядом уперевшись в глаза навестившей её:
-Алиса...?
[Она ли это? Та ли это? А если нет... если это вообще не ко мне... хотя *осматривает палату* тогда к кому? К койкам пустым, что ли? Не.. не катит...]
*на русском, чуть смелее*
-Ты ведь Алиса, правда?
[Вот она, моя ниточка с внешним миром... она ведь скажет мне, что я тут делаю? - А ты хочешьо это знать? - Да! - Уверена? -Да... -А если подумать? -...]

Отредактировано Ариса Милдрейн (2008-05-20 01:27:28)

Голос действительно принадлежал тому человеку, о котором она думала - Алисе. Эта мысль радовала, ибо она являлась единственным знакомым и даже близким(?) ей человеком здесь. На шею, на которой была чуть расстёгнута рубашка от ночнушки, поверх серебряной цепочки с ценным для неё кулоном легло бумажное ожерелье, приятно согрев душу. Рука на автомате потянулась к нему и прижала к телу. Лица коснулись нежные губы.. уже знакомые... Ариса покраснела. Сердце сильно заколотилось при мыслях о том, что произошло прошлой ночью. Хотя она уже не уверена, что это было прошлой ночью. Её не покидало ощущение того, что кусок из жизни, фрагмент из памяти, при чём не короткий, стёрли. Вот так бесцеремонно, как стирают ластиком карандашные линии.
Алиса весьма шумно придвинула стул, по крайней мере, так показалось ей, и это заставило сжаться в комочек, съежиться.
- Как чувствую? Хм.. *задумалась* да почти так же, как и часов восемь назад, когда тут проснулась... голова болит немного... *поднимает любопытный взгляд на Алису* А... кстати, как я тут оказалась?
- Ясно. *кивок головой* Ты упала *улыбка* с лошади.
- Это шутка? С какой.. с какой лошади?
Романова тыкнула себя в грудь.
- Я терпеть не могу лошадей. А сейчас я ненавижу их ещё больше. *вздох* Ты захотела научиться верховой езде, и я попросила свою знакомую Ирину, чтобы она научила тебя. Вы вместе пошли на ипподром. Но потом... я не знаю, что случилось, но когда я вернулась... *запнулась*
Алиса села на кровать рядом с Милдрейн и обняла.
- В общем, теперь всё хорошо...
Ариса сейчас выглядела очень растеряно... или как ещё назвать то чувство, когда тебе говорят то, чего, в принципе, не было...
- Но.. *слегка запинаясь* но... я не помню ничего... я думала что это... из-за той рыжей... я... на веранде была, а потом...
Голова начинала кружиться... зажмурив глаза, Ариса схватилась за голову... [Какая лошадь... когда? Я... я не помню... я ничего этого не помню...] Её слегка начинало трясти... было трудно поверить, что такое произошло...
- Ну-ну, успокойся, - ласково сказала Романова и покрепче обняла Арису, накрыв ладонью её руку, - Всё хорошо, не стоит волноваться.
[Н-да. Чёрт, не следовало так поступать.]
- Ариса, - девушка заглянула в глаза Милдрейн, - Не думай об этом. Всё будет хорошо, согласна?
[Видно, она потеряла кусочек памяти, примерно *быстро прикинула в уме* десять или двенадцать часов. Даже не знаю, что и думать. Не помню, хорошо это или плохо...]
- Да... с тобой...
Тепло улыбнувшись, Ариса прижалась к Романовой, ощущая всем телом ритм биения её сердца. В этих объятиях, таких нежных и таких крепких одновременно, было так спокойно. Так тепло и хорошо... так безмятежно и радостно. Головная боль забылась сама собой. Опять напал какое-то породие дрёма.
[Не надоело спать-то ещё? *улыбка* Весь день спишь ведь!]
Алиса мягко уложила Арису на кровать и, накрыв покрывалом, села рядом, склонившись над ней.
- Тебе надо отдыхать, солнышко. *улыбнулась и нажала на нос, как на кнопку* Всё будет хорошо. *поцелуй в лоб*
Рука только скользнула, что бы коснуться нежных губ Романовой, как тут же отдёрнулась, даже не поднявшись. В палату вошла медсестра, увлечённо рассматривая бумаги. Одна выпрямилась на стуле, а другая внимательным взглядом уставилась на медсестру. В руках у неё явно было что-то важное для неё сейчас. Она это почти физически ощущала.
- Госпожа Милдрейн, вот результаты рентгена.
- Дайте взглянуть. *встала, вежливая улыбка* Я её подруга, мне можно.
Взяв у медсестры паку, Романова просмотрела результаты. [Засада! Я и так в итальянском плохо разбираюсь, а ещё в написанном от руки - это вообще полный аут.] Впрочем, если в писанине Романова разбиралась плохо, то в снимках она понимала. Внимательно разглядев оба, она вернула папку медсестре.
- Насколько я поняла, переломов нет, - осведомилась она.
- Нет, - кивнула та, - Но томографию мы ещё не проводили. Только после неё можно будет быть полностью уверенным в состоянии пациентки и назначать дальнейшее лечение.
- Ясно, спасибо.
Медсестра снова кивнула и вышла. Романова приземлилась на стул.
- Ну вот, одна процедура и всё станет ясно, - улыбнулась она.
-Алиса... можно я тебе глупый вопрос задам? *покраснела* Просто... просто я ещё... никогда не лежала в больницах... что такое томография?
[Дожили... семнадцать лет, а не знаешь, что это такое... не стыдно, а?]
Романова улыбнулась:
- Это что-то вроде эха. Томограф - это такой прибор... хм... *Алиса ненадолго задумалась* В общем, он лучше всего может показать внутренние органы и кости человека. Работает по принципу магнитного эха, насколько я помню. Впрочем *пожала плечами* я в этом всём не сильна. Кароче, это как рентген, только намнго лучше.
Хохотнув, Ариса уткнулась в подушку и... захихикала.
-А ты... *смешок* хорошо объясняешь... *смешок* Главное, что понятно и доступно... *смешок*
Не сумев подавить смеха, она виновато взглянула на Алису и совсем зарылась в подушку лицом.
Хмыкнув про себя, Алиса решила подождать, пока у Арисы не "вылетит смешинка". [Да-а-а-а... *смотрит на Мидрейн* Дитя малое, да и только. *лёгкая улыбка* Может... может, поэтому она мне и нравиться. Она... нет! *мотнула головой* Так нельзя! Если она не помнит, что произошло между нами ночью, то... я не буду ей напоминать. Это того не стоит.] Из груди Романовой вырвался вздох. [Это с самого начала не стоило того... зачем, я это сделала? *горькая усмешка* Седина в бороду, бес в ребро, одним словом.]
Этот самый вздох заставил Арису "придушить" в себе смех и взглянуть на Алису немного тревожно.
-Что-то случилось?
Голубые глаза, глубокие, понимающие, поймали в свои сети глаза собеседницы, не мение глубокие, но более живые и весёлые обычно, проникая прямо в душу...
[Живые и весёлые... обычно... но не сейчас...]
-Что-то не так?
Слегка улыбнувшись, романова отвела взгляд.
-Всё хорошо. *взгляд вернулся к Арисе* Нет, правда, всё хорошо. *улыбнулась и снова поглядела куда-то вбок*
[Всё хорошо, успокойся. И почему так бьётся сердце?]
-Ты взгляд отводишь! *по-детски надувшись ответила другая* Значит что-то не так!
Оперевшись на руки, Ариса перегнулась через край кровати и почти уткнулась носом в нос Алисы, рискуя перегнуться слишком сильно и шлёпнуться с койки. Обратив внимание на то, с какой лёгкостью она это сделала, Милдрейн чуть отдалилась от Романовой.
-У меня, кстати, голова почти не болит...
- Это хорошо. Но падать тебе всё равно не стоит, - улыбнулась Романова и мягко отстранила Милдрейн, усадив обратно на кровать. Встав, она перекинула сумочку через плечо.
- Я, наверное пойду. [Нам нужно время, чёрт побери! Не так сразу, не резко... может, я скажу... но не сейчас.]
-Уже? И что, опять меня одну оставляешь? *совсем надувшись, всё так же по-детски* Ну, я так не играю...
*Обиженный взгляд на Алису*
[Мне только легче стало, а ты уходишь уже...]
Романова закусила губу и обернулась к двери, будто надеясь, что её вот-вот оттуда позовут.
-Я бы рада, *извиняющийся взгляд* но я не могу. Мне надо идти. Нужно ещё обратно на виллу попасть, а я плохо знаю неапольские маршруты. *подошла, поцеловала в лоб* Будь умницей. До встречи, - и направилась к двери.
-Ну пока... - совсем сдавленно ответила Милдрейн - Буду ждать...
Когда её собеседница покинула палату, Ариса встала и подошла к окну, в надежде помахть оттуда Алисе... но вот не удача, окно выходило на двор больницы, который находился с противоположной от выхода стороны. Единственное прекрасное представшее её взору было солнце, уже довольно низко находившееся над горизонтом, и серые тучи, предвещающие сильный дождь. Где-то далеко впереди уже посверкивали молнии...
[Ночью ливень будет... так здорово... хотела бы я погулять этой ночью... но отсюда *оглянулась на дверь* фигу вылезешь на долго... тревогу затрубят..]
-Эх...
Вернувшись на кровать, Ариса прилегла. Спать не хотелось, но скука брала своё и неумолимо тянула за собой... сквозь легкую дрёму Ариса поняла, что весь день ничего не ела и это грозило ей страшным голодом ночью... но сейчас это не важно... сейчас лень было думать, не то что бы звать медсестру и разговаривать с кем-то...

(Алиса) Госпиталь => Базилика св. Франциска Палоанского

апартаменты 409 ==> ворота ==> госпиталь
15 июня, вечер

Лиза вглядывалась в белый потолок, забросив руки за голову. Правый бок неприятно ныл, но этого она уже не замечала. Мыслей в голове было крайне мало, чему англичанка была, бесспорно, рада. Разве что одна, что завтра ее должны были отпустить. Рядом, на стуле, лежал ее мягкий банный халатик, джинсы и футболка, прихваченные медицинскими работниками по ее просьбе. К счастью, было в чем возвратиться на виллу. Вечерний ветерок просачивался сквозь полуоткрытое окно, Лиза внимательно следила за его появлением в комнате. [Как же здесь скучно. *взглянула на маленький выключенный телевизор*] Сейчас ее мало что волновало: ни результаты анализов и узи, ни врачи и нянечки частенько заглядывавшие к новоприбывшей пациентке с кучей вопросов. Лиза встала, порылась в карманах джинс, накинула халатик поверх больничной рубашки и направилась в коридор в надежде оглянуть территорию и скоротать время, а еще лучше - найти автомат с кофе. Зажав в ладони несколько монет, она тихонько выскользнула из палаты.

(15 июня, пятница, коридор приемного отделения, вечер, около шести)

В коридоре было практически пусто, не считая пары-тройки задержавшихся человек, которые ожидали своих лечащих врачей. Впрочем, девушку в больничном халате, не спеша прогуливающуюся вдоль стены, кажется, не смутила бы и толпа народа. Зачем пациентка, находящаяся в стационаре, вышла в приемную, оставалось неизвестным даже ей самой. Она с отсутствующим видом, погруженная в свои мысли и уставившись в потолок, направлялась куда-то вперед, не замечая, что происходит вокруг. И думала она, по всей видимости, отнюдь не о том, что прямо на ее пути стоит кофейный автомат.
Звук удара получился гулкий и достаточно громкий, чтобы привлечь внимание медсестры. Обернулись и ожидающие. Незадачливая пациентка, сидя на полу, неловко потирала переносицу. Удар, по всей видимости, оказался не так уж и силен. Скорее всего, на полу девушка оказалась от неожиданности и ввиду общей физической слабости – на ней красовалось с полдесятка бинтовых повязок, такие обычно накладывают при ушибах.
Перепуганная медсестра отреагировала мгновенно и немедленно позвала помощь. На помощь, громко топая ногами по коридорам, поспешили целых два медбрата. Несколько неожиданным это могло бы показаться наблюдателю со стороны. Зачем бы хрупкой девушке могла была бы понадобиться помощь двоих здоровых мужчин? Тем более, учитывая, что она и сама, кажется, нисколько не пострадала и вполне способна была бы передвигаться самостоятельно.
Медсестра, ласково склонившись над ней, что-то ворковала о том, что ей, якобы, уже давно пора было зайти к психотерапевту Такому-то, что он ждет ее уже полчаса и что не хорошо заставлять доктора ждать. Медбратья, аки стражники вставшие по обе стороны от девушек, согласно покивали и заявили, что они проводят девушку до места назначения. После чего, оперативно подхватив ее под ручки, буквально уволокли барышню в неизвестном направление, куда-то в глубины здания. Очевидно, на прием.